Григорий рашпили, наказной атаман Черноморского казачьего войска. Войсковой атаман Кубанского казачьего войска в Зарубежье В.Г. Науменко. Страницы военной службы

А.В. Дюкарев

Войсковой атаман Кубанского казачьего войска в

Зарубежье В.Г. Науменко. Страницы военной службы.

Вячеслав Григорьевич Науменко (1883-1979), уроженец ст. Петровской Кубанской области, фигура недостаточно освещенная в отечественной историографии. Боевой офицер, участник Первой мировой войны, после революции 1917 года в рядах Белой армии. С 1920 по 1958 год занимал должность Войскового Атамана Кубанского казачьего войска в Зарубежье, приложив все свои силы для сохранения казачества в эмиграции.

Вячеслав Григорьевич Науменко прослужил в армии царской России 20 лет. Пройдя путь от казака до генерал-майора Генерального Штаба, Войскового атамана Кубанского казачьего войска в Зарубежье, он стал высококлассным военным профессионалом. Этот процесс можно разделить на три взаимосвязанных периода:

служба В.Г. Науменко в мирное время, участие в Первой мировой и Гражданской войнах.

Службу В.Г. Науменко в мирное время можно анализировать по следующим этапам: учеба в Николаевском кавалерийском училище; период офицерского становления (1903 -1911 гг.); учеба в Академии Генерального Штаба (1911-1914 гг.).

Именно учеба В.Г. Науменко в училище дала ему стартовую возможность стать высококлассным профессионалом. Максимально сосредоточившись на учебе и достигнув здесь значительных успехов, был произведен 18 октября 1902 г. в унтер-офицеры, а 21 января 1903 г. в портупей-юнкера. 10 августа 1903 года, по окончании полного курса наук в училище по 1 разряду, произведен в хорунжие 1-го Полтавского полка Кубанского казачьего войска. В войска поступил молодой офицер с хорошей профессиональной подготовкой и морально-психологической закалкой, необходимой для дальнейшей военной службы.

Изучение послужных списков В.Г. Науменко показывает, что в войсках он продолжил свою профессиональную подготовку, подкрепляя теоретические знания практическими навыками.

С 15 июня по 3 августа 1904 г. Младший офицер 4-й сотни 1-го Полтавского полка Кубанского казачьего войска Вячеслав Григорьевич Науменко находился в командировке в 1-м Кавказском саперном батальоне для изучения саперного подрывного и железнодорожного дела. По окончанию стажировки, при испытании показал «отличные» успехи. С 18 сентября 1904 г. переведен в 5-ю сотню на должность младшего офицера.

8 марта по 11 мая 1905 г. находился в командировке во 2-м Кавказском саперном батальоне, где изучал телеграфное дело, при испытании показал «хорошие» успехи.

С 24 августа по 6 ноября 1905 г. командирован в г. Саратов, где принимал участие в военно-конской переписи.

1 июня 1907 г. произведен в сотники, а 10 сентября 1907 г. В.Г. Науменко назначен на должность полкового адъютанта 1-го Полтавского полка Кубанского казачьего войска.

Анализ доступных источников показывает, что не все события в жизни и службе молодого казачьего офицера Науменко отразились в его послужном списке. Как отмечает Н.А. Корсакова, будучи начальником полковой учебной команды, в октябре-ноябре 1906 года Вячеслав Григорьевич Науменко был прикомандирован к Конвою Наместника Его Императорского Величества и Главнокомандующего на Кавказе графа И.И. Воронцова-Дашкова и сопровождал его в поездках по Кавказу. За отличную службу он получил серебряный бокал с дарственной надписью за безупречную службу, который хранился в Кубанском войсковом музее в США, а ныне передан его дочерью на Родину.

Завершающим этапом становления молодого офицера как военного профессионала явилось обучение в Николаевской академии генерального штаба. Из многочисленных свидетельств мы знаем, как не просто было выдержать вступительные испытания при поступлении в Академию генерального штаба, тем более офицеру из провинции и не имеющего высокопоставленных родственников. На примере героя нашего исследования это наглядно видно.

26 февраля 1909 г. сотник Науменко командирован в Тифлис для держания предварительного экзамена при окружном штабе для поступления в Николаевскую академию генерального штаба. 26 июня 1909 г. он командируется в Санкт-Петербург для держания вступительного экзамена на право поступления в академию. Отчислен из академии по невыдержании экзамена.

14 октября 1909 г. Вячеслава Григорьевича Науменко переводят в кадр 2-го Полтавского полка, а 25 октября 1909 г. он прикомандируется к войсковому штабу Кубанского казачьего войска. Однако желание поступить и учиться в Академии генерального штаба его не оставило.

8 августа 1910 г. сотник Науменко повторно командирован в академию для держания экзамена. 5 октября 1910 г. произведен в подъесаулы, но в академию не принят по конкурсу и 20 октября того же года возвращается из командировки в полк. И лишь третья попытка оказалась удачной для настойчивого казачьего офицера из провинциальной Кубанской области.

Годы обучения в Николаевской академии генерального штаба весьма значимы в судьбе В.Г. Науменко. Именно здесь будущий вождь кубанского казачества в эмиграции приобрел необходимую теоретическую подготовку для дальнейшего карьерного роста на военной службе и став высококлассным профессионалом.

В связи с этим интересно проследить эволюцию молодого казачьего офицера в стенах Николаевской академии генерального штаба, сравнив две разные характеристики. Из аттестации на Вячеслава Григорьевича Науменко, данной ему командиром 2-го Полтавского полка, следует: «…в кадре полка не служил, почему выписывается аттестация 1-го Полтавского полка: «К службе относится с усердием и любит ее. Здоров, военно-походную жизнь перенесет свободно. Энергичен, решителен. Ездит верхом очень смело. Иногда бывает забывчив и несосредоточен, но очень деятелен и сообразителен. Со всякой работой разбирается свободно. Больше любит полевую работу. Честный. В кампании изредка выпивает, но из границ приличия не выходит. Должность полкового адъютанта исполняет хорошо. К командованию сотней не подготовлен. Очень небережлив, имеет долги. В общем хороший».

А вот какую аттестационную характеристику В.Г. Науменко получает в 1914 году после завершения курса обучения: «К делу службы относится с любовью и горячо. Пробелы опытности успешно устраняются остротой ума и той живости, которые характеризуют в нем кавалерийского офицера. Совершено здоров. О нижних чинах заботлив. Толков, распорядителен, смел, но корректен. Отважный ездок, и вид на коне привлекательного казака. Теоретически знаком со сводом главнейших правил военного дела, что в связи к этому делу заметно развивает его кругозор. Вообще он видимо любит военное дело, строг тоже, ищет разъяснений, любит поспорить, силен духом. При живости характера ощущает перемены служебного роста. Отличный товарищ. Счастлив в семье».

8 мая 1914 года подъесаул Науменко окончил курс академии по 1 разряду и за отличные успехи в науках награжден орденом Св. Станислава 3 ст., причислен к Генеральному штабу и отчислен от академии в штаб Кавказского военного округа.

22 июля 1914 г., прибыв в округ, получает назначение в 1-ю льготную Кубанскую (позднее 1-ю Кубанскую казачью) дивизию, на должность старшего адъютанта штаба дивизии. Здесь он и встретил известие о начале Первой мировой войны. Как видно из краткой записки о службе В.Г. Науменко, составленной в 1917 г., «…в делах и походах против Австро-Венгрии и Германии с 1 августа 1914 г.», а уже 30 августа 1914 г. был ранен в бою под г. Стрый в Галиции.

Как показывает анализ послужного списка подполковника Науменко приводимого в книге «Атаман В.Г.Науменко и его «Хроника» , почти ежедневно ему приходилось участвовать в боях на протяжении 1914 -1917 гг.

Казачье воспитание, практический опыт приобретенный за годы службы в 1-м Полтавском казачьем им. атамана Сидора Белого полку, теоретические знания военного дела полученные в академии Генерального штаба, сделали из молодого пытливого казака блестящего боевого офицера. Защищая Родину на фронтах Первой мировой войны Вячеслав Григорьевич Науменко удостоился следующих наград:

1) орден Св. Анны 4 ст. с надписью за храбрость – «за участие в боях 1 периода войны» (до 21 августа 1914 г.) (приказ по 8 армии за № 235 от 15 декабря 1914 г.)

3) орден Св. Анны 3 ст. с мечами и бантом – «за Карпатский переход дивизии и, в частности, за отличие в бою под Майданкой 25 сентября 1914 г.» (приказ по 8 армии за № 274 от 7 февраля 1915 г.)

4) орден Св.Станислава 2 ст. с мечами – «за участие в бою под Надворной и у с. Гвоздь 16 и 17 сентября 1914 г.» (Высочайший приказ от 6 апреля 1915 г.)

5) орден Св. Владимира 4 ст. с мечами и бантом – «за то, что в бою 30 августа 1914 г. под Стрыем, будучи ранен, остался в строю, продолжая исполнять свою обязанность» (Высочайший приказ от 6 марта 1915 г.)

6) Французская военная медаль (приказ по дивизии за № 77 п.1, 1915 г.)

В фондах Государственного архива Краснодарского края сохранилась переписка наградного отдела штаба 8-й армии с начальником штаба 1-й льготной Кавказской казачьей дивизии о награждении В.Г. Науменко наградами за боевые заслуги:

«Телеграмма от 12.01.1916 г. в штаб 1-й Кубанской дивизии. Представление капитана Науменко ордену Владимира четвертой направлено главный Штаб 21 декабря 1914 г. номером 6370. Результат неизвестен. Наградное 71415.» .

«Телеграмма от 15.01.1916 г. в штаб 1-й Кубанской дивизии. Капитан Науменко награжден орденом Анны третьей мечами бантом приказом по 8-й армии 1915 года 7 февраля, номер 274. Орденом Станислава второй высочайшим приказом шестого апреля 1915 г. номер 338.» .

Помимо сухих строчек штабной переписки имеются красноречивые высказывания сослуживцев и начальников, отметивших его самоотверженность и профессионализм. В наградном листе к Георгиевскому оружию начальник 1-й льготной Кубанской казачьей дивизии генерал-лейтенант Стахович отмечал: «В бою под Делятиным утром 25 октября положение отряда было чрезвычайно тяжелое: ночной атакой австрийцы сбили правый фланг и заняли высоту 614. Два с четвертью батальона, десять сотен и восемь орудий занимали страшно растянутую позицию. Правый фланг был сбит и шел параллельно пути отступления, вся внутренность позиции обстреливалась ружейным огнем. Так как части заняли свои позиции после ночного боя, то важнее всего было разобраться в обстановке, и разместить свои сипы возможно рациональнее, чтобы додержаться на позиции до полудня, когда ожидалось подкрепление. С рассветом, когда австрийцы возобновили свое наступление, я вышел на позицию и совершенно не мог определить, как стоят части. Я немедленно поручил исполняющему обязанности начальника штаба отряда подъесаула Науменко обойти всю позицию и дать указание, как именно надо расположить войска. Подъесаул Науменко доблестно, самоотверженно исполнил это важное поручение. Он пешком, под страшно сильным ружейным огнем противника обошел всю позицию до крайнего его правого фланга, прислал несколько обстоятельных донесений, которые меня ориентировали в обстановке, а главное, исправил расположение рот и разъяснил лично всем начальникам участков обстановку. Это искусное и храброе исполнение моего поручения дало возможность отряду удержаться до подхода подкреплений, а мне разумно распорядиться этими подкреплениями. Словом это дало отряду победу» .

Из переписки о даровании В.Г. Науменко 2-х лет старшинства за выслугу и за ранение следует, что в бою 30 августа 1914 г. он, выполняя впереди вверенного генералу Стаховичу конного отряда серьезную боевую разведку, был ранен в ногу, но остался в строю. Генерал Стахович отмечал: «В течение целого года капитан Hayменко на моих глазах непрерывно нес боевую службу, всегда был образцом беззаветного мужества и поразительной добросовестности. Это выдающийся боевой офицер Генерального штаба» .

Февральскую революцию 1917 года будущий Войсковой атаман кубанского казачьего войска встретил на фронте. 9 февраля 1917 г. В.Г. Науменко назначается офицером для поручений при штабе 31-го армейского корпуса. 2 апреля 1917 г. его производят в чин подполковника, 14 августа 1917 г. назначен на должность старшего адъютанта отделения генерал-квартирмейстера штаба Особой армии. Таким образом, мы видим, что в условиях развала армии и фронта, политической неразберихи, герой нашего исследования верный военной присяге, продолжает службу.

К осени 1917 г. внутриполитическая обстановка в стране стала накаляться и для В.Г. Науменко, как и для большинства российских офицеров война закончилась, необходимо было определяться с дальнейшими планами и своим местом в бурлящем российском обществе.

Можно со всей определенностью сказать что Первая мировая война явилась тем испытанием которое закалило будущего предводителя кубанского казачества, позволило приобрести бесценный боевой опыт, раскрыться как личности. Пройдя через испытание войны В.Г. Науменко занял достойное место в рядах боевого российского офицерства, своим примером еще раз доказав что кубанские казачьи династии, аккумулируя опыт поколений, остаются опорой России.

Вернувшись с фронта, домой, на Кубань, об отдыхе и спокойствии думать не приходилось. В Кубанской области как и по всей стране было неспокойно, политическая обстановка осложнялась с каждым днем. В этой ситуации подполковник Науменко, исходя из своих убеждений и понимания своего долга перед Россией и Кубанью, сделал своей выбор, став в ряды сил борющихся против Советской власти. В его военной карьере начинается новый, тяжелый этап – борьбы и противостояния со своими соотечественниками.

В непростые, смутные времена Революции достаточно сложно в точности реконструировать изменения в карьере российского офицерства. Как видно из краткой записки о службе, хранящейся в Российском государственном военно-историческом архиве, 16 декабря 1917 года Науменко назначается на должность начальника штаба 4-ой Кавказской казачьей дивизии. Очевидно, это назначение так и осталось на бумаге, не поспевая за реальными событиями. По сведениям Ф.И. Елисеева, историка казачьего Зарубежья, 28.11. 1917 года, подполковник Науменко назначается на должность начальника Полевого штаба войск Кубанской области, которую исполнял до соединения с Добровольческой армией генерала Корнилова. За это короткое время сменилось четыре командующих Кубанской армией, и на начальнике штаба лежала вся тяжесть оперативных боевых действий. Как вспоминал позднее бывший Войсковой атаман Кубанского казачьего войска А.П. Филимонов, именно начальник Полевого штаба подполковник Науменко на секретном совещании военных и гражданских чинов 22 февраля 1918 г. сделал обстоятельный доклад о складывающейся оперативной обстановке. На основании его информации было принято решении об эвакуации из Екатеринодара Кубанского Войскового правительства и Кубанской рады и идти на соединение с генералом Корниловым.

4.03.1918 года В.Г. Науменко производится в чин полковника, и дальнейшая его военная карьера развивалась в рядах Добровольческой армии и Вооруженных Сил Юга России. Из сухого повествования послужного списка полковника Науменко видно следующее: «…10 марта 1918 г. в бою под аулом Вочепший Кубанской области. 11-12 марта 1918 г. в бою под ст. Калужской Кубанской области. С 3 мая по 7 июня 1918 г. в походе Добровольческой Армии исполнял обязанности начальника штаба Кубанского конного отряда и казачьей бригады. Участвовал в обеспечении левого фланга Армии, расположенного в районе станицы Мечетинской и Егорлыкской Донской области»

8 июня 1918 года он назначается командиром 1-го Кубанского полка. 2-й Кубанский поход Добровольческой армии закончился освобождением значительной территории Кубани и взятием г. Екатеринодара, большая заслуга в этом казаков 1-го Кубанского полка и лично В.Г. Науменко. Много позднее, уже в эмиграции, он напишет и опубликует статью «Взятие Екатеринодара 2 августа 1918 года» , в которой ни словом не обмолвился о себе лично и о своей решающей роли, как командира, в этой операции. В этом просматривается одна из черт его характера - скромность. В последствии 1-й Кубанский полк был переименован в Корниловский, и именно В.Г. Науменко был инициатором этого. Дело в том, что после захвата г. Ставрополя партизанами полковника А.Г. Шкуро, там началось формирование полка из казаков Лабинского отдела Кубанского войска. Согласно прежней системе территориального комплектования, полк стал называться 1-м Кубанским. Таким образом, в Добровольческой армии появилось два полка, одинаковых по номеру и названию. Вследствие этого полковник Науменко подал рапорт командующему Добровольческой армией генерал-лейтенанту А.И. Деникину: «В воздание заслуг перед Родиной, за все труды, лишения и отменную боевую работу вверенный мне 1-й Кубанский полк прошу переименовать в Корниловский, в честь национального русского героя генерала Лавра Георгиевича Корнилова» . Деникин рапорт утвердил.

После успешных действий во время 2-го Кубанского похода, полковник Науменко получает под свое командование бригаду и перебрасывается на Армавирское направление. Здесь ему пришлось воевать под началом будущего Главнокомандующего Вооруженными Силами Юга России барона П.Н. Врангеля, который 22 ноября 1918 г. за боевые отличия представил его к производству в чин генерал-майора. Позднее, возвращаясь к событиям осени 1918 г., барон Врангель отметит: «…Из двух командиров бригад я имел прекрасного помощника в лице командира 1-й бригады генерального штаба полковника Науменко, храброго и способного офицера…» .

Незаурядные личные качества, знания и опыт, уважение сослуживцев, благоприятствовали дальнейшей военной карьере В.Г. Науменко. 19.11. 1918 года его назначают начальником 1-й конной дивизии, 8.12.1918 года ему присваивается чин генерал-майора, а 1.02.1919 г. избирают Походным атаманом Кубанского казачьего войска. В сентябре 1919 г. он покидает этот пост в связи с обострением политической борьбы между руководством Добровольческой армии и наиболее радикальной частью Кубанской Рады.

11.10.1919 года, по просьбе П.Н.Врангеля, В.Г. Науменко назначается командиром 2-ого конного корпуса. К зиме 1920 года уже четко обозначились разложение и упадок соединений Белой армии, которая начинает откатываться к югу, а бои уже шли на территории Кубани. Тем не менее, 2-й конный корпус которым командовал генерал Науменко оставался одним из боеспособных соединений Добровольческой армии. Полковник Ф.И. Елисеев, служивший под началом Науменко, и командовавший 1-м Лабинским полком, а затем 2-й Кубанской казачьей дивизией в своих воспоминаниях отмечал: «На правом фланге армий, 2-й Кубанский конный корпус генерала Науменко твердо держал плацдарм перед железнодорожной узловой станцией Кавказская (на линии Новороссийск – Ставрополь, Ростов – Баку); в ходе конных атак он продвинулся с корпусом на 25 верст севернее этого узла, разбив и частично взяв в плен части красных (до двух стрелковых дивизий)…» .

Однако успехи отдельных частей не могли изменить судьбу всего Белого движения. Исход борьбы на юге России был предрешен, к концу апреля 1920 года Добровольческая армия эвакуировалась в Крым, а казачьи части, отступавшие в направлении Сочи и Туапсе сложили оружие.

К периоду завершения вооруженной борьбы Добровольческой армии на территории Кубани весной 1920 года относится один странный и малоизученный эпизод в военной карьере В.Г. Науменко, а именно сложение своих командирских обязанностей на посту командира 2-го конного корпуса и эвакуация в Крым. В известной работе советского историка И.Я. Куценко «Кубанское казачество» этот факт преподносится несколько эмоционально и без должного анализа: «…Позорно бросили своих казаков также генералы Улагай, Шкуро, Науменко, Бабиев…» .

Трудно согласиться с безаппеляционностью такого утверждения, зная, что как сам Науменко, так и лица, перечисленные с ним, не раз доказывали личную храбрость и верность казачьему братству. К тому же Науменко был достаточно осторожным человеком и щепетильно относился к своей репутации, поэтому он не пошел бы на сделку со своей совестью, даже в условиях краха армии.

Здесь в очередной раз сыграли отрицательную роль внутриполитические разногласия между руководством Добровольческой армией и кубанского казачества. Полковник Ф.И.Елисеев, описывая эти дни, вспоминал: «У атамана Букретова вероятно, произошло какое-то столкновение с Главнокомандующим генералом Врангелем. Последний задержал атамана в Крыму, не разрешив ему вернуться на кавказское побережье. За Букретова вступились атаманы Дона и Терека - генералы Богаевский и Вдовенко, заявляя, что войсковые атаманы Врангелю не подчинены. После этого Букретов был отпущен Врангелем, прибыл к нам, и вот мы читаем его приказ по войску: «Генералам Улагаю, Науменко, Шкуро, Бабиеву и Муравьеву немедленно выехать в Крым, в распоряжение генерала Врангеля, взяв с собою верховых лошадей, вестовых казаков, с получением жалованья за два месяца вперед. Больше никто не может с ними следовать в Крым» . Тем не менее, такой поступок высших чинов Добровольческой армии и к тому же казачьих предводителей вызвал удивление сослуживцев и подчиненных - «…Странно было то, что никто из отъезжающих в Крым генералов не отдал напоследок никакого приказа своим частям, даже не попрощался с ними, как полагается в таких случаях» .

Несколько проясняется данная ситуация в воспоминаниях П.Н.Врангеля. По его словам атаман Букретов отказался отдать приказ об эвакуации кубанских частей в Крым, после чего Букретова в ультимативной форме вынудили взять командование кубанцами на себя, откомандировав в распоряжение Врангеля Улагая, Шкуро, Науменко, Бабиева. Для нас интересны мотивы такого поступка П.Н. Врангеля - то ли это желание иметь в своем распоряжении умелые, храбрые, проверенные кадры для дальнейшей борьбы с большевиками, то ли это забота о боевых соратниках, желание вывести их из под удара? Сейчас на этот вопрос трудно ответить.

В Крыму генерал-майор Науменко возглавил конный корпус, а затем конную группу после смерти генерала Бабиева. Принимал участие в Заднепровской операции, в одном из боев был ранен и эвакуирован в Сербию.

Участие в боевых действиях Русской армии барона Врангеля в Крыму явилось завершающим этапом в военной карьере Вячеслава Григорьевича Науменко. Разделив с большинством своих соратников по борьбе судьбу изгнанника, осенью 1920 года, он был избран Войсковым атаманом Кубанского казачьего войска, став на самую высшую ступень в иерархии кубанского казачества.

Должность Войскового атамана В.Г. Науменко занимал 38 лет, с 1920 по 1958 гг., однако его деятельность на этом посту носила не военный, а политический характер, в том числе и в период Второй мировой войны. Вообще же деятельность атамана Науменко в годы Второй мировой войны не подвергалась детальному рассмотрению в отечественной историографии, что не дает возможности составить его исторический портрет и дать полноценную оценку места и роли в историческом процессе. Для восполнения этого пробела мы обратимся к данному сюжету отдельно и чуть ниже.

Что же касается анализа военной карьеры Науменко, можно отметить следующее, отдав служению России два десятка лет, он прошел непростой путь от юнкера до генерал-майора Генерального штаба, и, следуя воинской присяге и пониманию своего долга перед Родиной, защищал свою Отчизну от внешних и внутренних врагов. Анализ военной службы В.Г. Науменко в мирное время показывает, что в этот период он активно овладевает практическими навыками военной профессии, регулярно проходя стажировку и изучая новые военные специальности. Несомненно, большую роль в формировании строевого офицера играли его личные качества - воля, работоспособность, ответственное отношение к самосовершенствованию. Из аттестации на В.Г. Науменко, данной в 1911 году, следует: «К службе относится с усердием и любит ее. Здоров; военно-походную жизнь переносит свободно. Энергичен, решителен. Ездит верхом очень смело. Иногда бывает забывчив и не сосредоточен, но очень деятелен и сообразителен. Со всякой работой разбирается свободно. Больше любит полевую работу…» .

Однако, несмотря на свое пристрастие к полевой службе молодой казачий офицер понимал, что для дальнейшей военной карьеры необходимо получить глубокие теоретические знания в области военного искусства, что было возможно только в Николаевской академии Генерального штаба, став элитой российской армии. Учеба В.Г. Науменко в Академии Генерального Штаба создала теоретический плацдарм для дальнейшего прохождения службы на высоких офицерских должностях и завершила мирный период в военной карьере будущего Войскового атамана Кубанского казачьего войска.

Начало Первой мировой войны знаменует новый этап в жизни В.Г. Науменко. Именно в условиях реальных боевых действий пришлось применять полученные в полку и академии навыки и знания. Полученные награды и отзывы командиров свидетельствуют о храбрости, смекалке, решительности, умении нестандартно мыслить. В период 1914-1917 гг. В.Г. Науменко не только показал прекрасные качества строевого офицера, но и получил опыт штабной работы, что пригодится ему в будущем.

В ходе Гражданской войны на юге России, где В.Г. Науменко принимал деятельное участие, ему пришлось побывать и на штабных должностях и командовать различными воинскими соединениями. Но надо отметить, что особых военных побед, В.Г. Науменко как полководец, не одержал. И это наверно закономерно, так как в кровопролитной войне со своим народом, не может быть победителей. Тем не менее, к завершению Гражданской войны, и соответственно своей военной карьеры, В.Г. Науменко имел богатый боевой опыт на штабных и строевых должностях, обширный перечень наград страны, которой уже не было, но которой он будет служить всю жизнь, два ранения, пустые карманы (в финансовом плане), и надежду на лучшее будущее. Стандартный эпилог военной карьеры подавляющего большинства российского офицерского корпуса XX века.

Список использованных источников и литературы

1.РГВИА. Ф. 400. оп. 12. Д.26972.

2.РГВИА. Ф.409. П /с 164-666.

3.РГВИА. Ф.409. Оп. 3. Д. 6257.

4.РГВИА. Ф.2000. Оп. 1. Д. 4586.

5.ГАКК. Ф. 438. Оп. 1. Д. 37.

6.Атаман В.Г.Науменко и его «Хроника». - Краснодар, ОИПЦ «Перспективы образования», 2006.

7.Врангель, П.Н. Записки / Трагедия казачества: В 2 т. Т.1. / П.Н. Врангель. - М.: Терра, 1996.

8.Елисеев, Ф. Кубань в огне / Ф. Елисеев // Кубанец. - 1996.

9.Елисеев, Ф.И. С Корниловским конным / Ф.И. Елисеев; Составление, предисловие, ук., илл. П.Н. Стрелянов (Калабухов). - М.: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Издательство Астрель», 2003.

10.Корсакова, Н. Возвращение реликвий / Н. Корсакова // Станица. - 2005. - № 3.

11.Корсакова, Н.А. Атаман В.Г.Науменко. Страницы биографии / Н.А.Корсакова // Атаман В.Г.Науменко и его «Хроника». - Краснодар, ОИПЦ «Перспективы образования», 2006.

12.Куценко, И.Я. Кубанское казачество / И.Я. Куценко. - Краснодар: Краснодарское книжное изд-во, 1993.

13.Науменко, В.Г. Взятие Екатеринодара 2 августа 1918 года / В.Г. Науменко // Кубанский исторический и литературный сборник. - Блаувельт, 1961. - № 13.

14.Филимонов, А.П. Кубанцы / А.П. Филимонов // Белое дело. Т. 2. - Берлин, 1927.

В отличие от Алексея Бескровного, наказной атаман Григорий рашпиль не отличался ни особой физической силой, ни выдающимися военными способностями. Зато обладал талантом организатора. Получив, ориентирован, в 1833 году, булаву наказного атамана, этот казак-черноморец скептически осмотрел все предыдущие годы бесконечного противостояния между казаками-Украинской и горке и воскликнул: "Брат эта, сколько же можно?! Что же это за жизнь: чтобы вот так, уик-вечный враждовать?! ". Нет, и при нем еще некоторое время продолжались столкновения между черкесами и казацкими пограничными заставами, и при нем отдельные группы джигитов-хиджретив прорывались везде казацкие заслоны и совершали нападения на кубанские станицы. Но, вместо того, чтобы немедленно собирать казаков и отправляться в "поход мести, как это делали его предшественники, Григорий рашпили, наоборот, искал случая объясниться с черкесскими старейшинами, налаживал взаимоотношения с черкесскими князьями, влиятельными мулами, полевыми вожаками-командирами.

Конечно, ему тоже несколько раз пришлось с отрядами казаков отражать нападения черкесов "и действовал он в этих случаях решительно. А в 1849 году атаману Нашпилю выпало отправлять только что сформированный Сборно-Линейный полк казаков в" Венгерский поход "российской армии. Однако душа этого образованного, одаренного казака все же тянулась не столько к оружия, сколько в плуг и книги. Он, собственно, был первым атаманом, однажды, после очередного нападения горцев, призывал не к мести им, а к... проведения общего ярмарки. Получив приглашение на один из таких традиционных ярмарок в Екатеринодаре, горцы сначала не поверили в искренность казаков, решили, что это черноморцы готовят ловушку. Но вскоре смельчаки разнесли окружающими аулами известие о том, что приняли их хорошо и казаки охотно покупают их кувшины, кинжалы, украшения, другие изделия. И со временем в разных станицах на ярмарках стали появляться десятки горцев, которые постепенно убеждались, что торговать все же лучше, чем воевать.

Обычаи, традиции черкесов, законы гор, по которым они жили здесь из поколения в поколение поддерживая порядок в своей общине, все это не могло не интересовать атамана рашпилем. К тому же, он понимал: чтобы налаживать с горцами дружеские отношения, надо знать их психологию, обычаи, традиции, язык, религию, мировоззрение. А чтобы познавать все это мог не только он, но и другие старшины, наказной атаман составил "Собрание адат", то есть неписаных законов черкесов, основы которых были заложены сотни лет назад. И каково же было удивление многих черкесов, которым приходилось впоследствии иметь дело с командующим казацким войском, когда они открывали для себя, что он знает положение "адат" и толкует их лучше, чем некоторые из мудрых старейшин и священников. А это производило впечатление! И вскоре сложилось так, что когда между двумя родами, аулами ли горными племенами возникали какие-то недоразумения, представители их обращались за советом и усмотрению именно к казацкого атамана рашпилем.

Между тем немало проблем накопилось и в отношениях между отдельными станицами и сараями Черноморского казачества. И особенно острой была проблема распределения земли. Удивительное дело: еще недавно казакам казалось, что земли на Кубани нехожеными-немеряно: сколько хочешь, столько и обрабатывай. Но уже в двадцатые годы XIX века стало ясно, что ее не хватает. Нет, ее, конечно, пока, хватало, но появляется все больше старшин, стремясь становиться крупными землевладельцами, превращают свои хутора на помещичьи имения и, пользуясь властью и влиянием, нагло захватывают общественные станичные земли. Так вот, Григорий рашпили приказал старшине осуществить своеобразный реестр земель, подчиненных каждом куреня, каждой станице, и четко определить, кому какой земли и сколько положено, а еще - определить границы общественных земель и закрепить ее по той или иной общиной. То есть атаман заложил правовую базу для того, чтобы в дальнейшем можно было решать любые проблемы, связанные с разделением общественной земли. И за это черноморцы были очень благодарны своему атаману. Но именно эти его меры вызвали волну недовольства среди определенной части старшин, которые стали плести интриги и отправлять жалобы и доносы русскому командованию с требованием отстранить Григория рашпиль от должности наказного. Однако, атамана это не останавливало.

Служба в казацких частях имела свои особенности. К тому же, атаман понимал чтобы иметь свои офицерские кадры, следует уже сейчас позаботиться о создании соответствующих военных училищ. Поэтому именно по его инициативе в Екатеринодаре была открыта первая Черноморскую казацкую военную гимназий, где способные сыновья бедных казаков учились за счет военной канцелярии.

Активно занимался Григорий рашпили и военно-административной реформой Черноморье. Под его руководством работала комиссия, которая создала новое "Положение о Черноморское казачье войско", которое было утверждено в начале лета 1842 на старшинской Раде, а 1 июля - Военной коллегией России. Согласно этому положению, всю территорию Черноморье были разделены на 3 округа: Таманский, Екатеринодарский и Ейский, во главе которых стояли.окружни полковники, что сразу же позволило наладить лучше военно-административное управление. Предусмотрено было также, что каждый округ выставляет для несения службы по четыре конные полки, по три пехотные батальоны и по одной батареи. То есть черноморское казачество должно было постоянно держать "под ружьем" 12 полков, девять отдельных батальонов и три батареи, которые выступали в роли регулярной армии. Конечно, в случае войны, в Черноморье объявлялась дополнительная мобилизация казаков резерва. Кроме того, все три округа совместно формировали Лейб-Гвардии Черноморский казацкий дивизион, который служил в основном в Петербурге, и гарнизонные артиллерийскую роту, которая защищала Екатеринодар.

Кстати, эта реформа позволила упорядочить взаимоотношения между канцелярией наказного атамана и российским военным командованием, которое, не считаясь с потерями казачества и его возможностями, требовало выставлять для борьбы с горцами все новые и новые военные части, которые следовало вооружать и содержать за общественный счет. Теперь черноморцы хорошо знали, какие силы они должны выставлять, и это несколько ограничивало аппетиты российского командования.

Кстати, даже по новому "Положению", земля в Черноморье все еще продолжала оставаться коллективной, общественной собственностью. Те наделы, которые получали козаки и не становились их частной собственностью, а оставались собственностью общественной, поэтому не могли передаваться по наследству или продаваться. Какими же были размеры этих наделов? Казацким генералам полагалось иметь по 1500 десятин, старшим офицерам - по 400 десятин, младшим офицерам - по 200 и, наконец, рядовой казак получал ЗО десятин. Интересно, что если в семье рождался мальчик, он немедленно получал из общественной земли свой вклад. Если же рождалась девушка, надела ей не было: мол, выйдет замуж, тогда и хозяйничать. И только в 1862 году появился закон, согласно которому, часть земли переходила в частную собственность, а первыми владельцами становились казацкие офицеры.

Поставь Григорий рашпили как наказной атаман и еще перед одной страстной социальной проблемой: на территории Черноморье стало появляться все больше и больше беженцев, особенно из Украины. По традиции, беглецы не подлежали выдаче, то есть возвращению в родные края, в помещичьи имения, но и узаконить их пребывание на Кубани тоже было очень трудно. Эти люди, как правило, не имели никаких документов, а главное, не было правовой базы, которая позволяла бы причислять их к казачеству, и вот, после неоднократного обращения Г. рашпили к русского командования и в Петербург, такой Указ Правительствующего Сената наконец с " явился. Датированный он 30 мая 1847.

"Велено зачислять в армию бродяг обоего пола" - лаконично перечислены его содержание в "Справочной книге Императорской Главной квартиры".

О том, насколько насущной оказалась эта проблема, свидетельствует уже хотя бы тот факт, что к концу 1850 г., то есть за каких-то три с лишним года, на основании этого Указа, к Черноморского казачьего войска были отнесены почти 15000 мужчин и женщин, которые до считались "бродягами". Мера эта была чрезвычайно важным. Во-первых, он значительно улучшил социальную ситуацию в крае, ведь после зачисления, эти бродяги приобретали все права казаков, в том числе, они получали земельные наделы и разрешение на строительство жилья, ведения своего хозяйства. Это же позволило и увеличить количество воинов-казаков, войско которых постоянно испытывало потерь во время походов и столкновений с горцами.

Признанием заслуг украинского казачества перед Российской империей стало вручение 10 октября 1843 Черноморском казачьем войске Георгиевского флага "во внимание к полезной службе черноморцев и их храбрости *, как объяснялось это" монаршее благоволение ". Были вручены флаги, правда, не георгиевские, а обычные, и отдельным полкам и батальонам *

Как тонкий знаток запорожской старины, рашпиль с большой симпатией относился к тем немногим казаков-характерников, которые продолжали на Черноморье традиции запорожского характерництва. Следовательно, атаман всячески поддерживал на Кубани развитие одной из разновидностей характерництва - движения пластунов. Именно при атамане Г. рашпили полностью сформировались общества казаков-пластунов, которые были и умелыми разведчиками, и знахарями, и, как бы мы теперь сказали, экстрасенсами.

Пластуны имели своих вождем-атаманов, и пополнение к сообществу подбирали сами - из парней, которые по своим психологическим, физическим свойствам и чертами характера как нельзя лучше подходили для того, чтобы овладевать пластунски секретами, которые начали передаваться из поколения в поколение. Как правило, каждый пластун достаточно совершенстве умел маскироваться на местности, знал несколько кавказских языков и диалектов, мастерски владел всеми видами оружия, метко стрелял попадал во врага, издалека бросая кинжалы; играл приемами рукопашного боя, имитировал голоса разных птиц и животных, помогало пластинами "переговариваться" языком сигналов на значительном расстоянии, не вызывая у горцев никакого подозрения. А еще славные среди пластунов - такие, как Ефим Жорник, Фома Коваленко, Макар Шульга - считались колдунами, которые умели заказывать раны или болезни, обладали даром внушения, то есть гипнозом; были замечательными знахарями. Это о них и их собратьев Мандруйка, Василия Дзюбу, Оптового слагали легенды, распространяли всевозможные слухи и рассказы.

Еще ждет глубинное изучение система подготовки казаков-характерников, в состоянии которых разведчики-пластуны были только одним из звеньев. К сожалению, в этих источниках, дошедших до нас, и, в частности, в исторических исследованиях первых кубанских историков - Прокопия Короленко, Ивана Попка, Федора Щербины - почти ничего не говорится о специальных, условно говоря, школы характерникив, на которые превращались их ватаги. Правда, сами адепты характерництва, носители его секретов, которые и выступали в роли учителей, распространялись о них очень неохотно, а каждый, кто становился их учеником, принимал обет неразглашении. И все же пора по крупицам собрать все, что еще можно в этом движении возродить.

На всю Российскую империю прославились украинские кубанские пластуны во время обороны Севастополя в 1854-1855 годах, где действовали два отдельные пластунские (2-й и 8-й) батальоны. Это пластуны, подкравшись ночью до четвертого французского бастиона, захватили его в рукопашном бою, уничтожив при этом почти всех пушкарей и солдат прикрытия, а отступая, чиновник-великан Иван Герасименко прихватил с собой - положил на плечо и понес! - Многопудовую мортиру, вызвав неописуемый удивление у всех, кто стал свидетелем, его возвращения на свои позиции. Впоследствии пластунские подразделения россияне использовали во всех войнах, в том числе и во время Первой мировой.

Известно, что кубанское казачество почти в полном военном складе своем участвовало в русско-турецкой войне 1877-1878 гг., Однако мало кто знал, что пластуны особенно отличились при обороне Шипки (в Болгарии). А на русско-японскую войну 1904-1905 гг. Было отправлено целых шесть батальонов пластунов-кубанцев, которые проявляли там чудеса храбрости.

С принятием упомянутого мной "Положения", определилась наконец и военная форма - униформа - черноморского казачества. В общем, приказ о переходе на новый мундир появился еще в 1814 году, сразу после войны с Наполеоном, когда возникла необходимость в том, чтобы Черноморское войско свой устоявшийся униформу и более похоже на регулярное. Однако и после этого приказа значительная часть казаков продолжала появляться на службу в разноцветных шароварах, кафтанах и вышиванках, то есть в традиционной одежде запорожских казаков. В то время, как другая часть уже одевалась в черкески, бешметы, носила башлыки и папахи. Вот как подает этот процесс "переодевания" потомков запорожского казачества Д. Белый в "Малиновом клине":

"Постепенно во время войны черноморцы меняли форму одежды, заимствуя ее у черкесов, поскольку она была более подходящей для ведения боевых действий в горных условиях. Так сложился особый тип козакивкубанцив, которые носили уже бешметы, черкески, башлыки и папахи. Бешмет или чекмень, шили из разноцветной ткани - синей, желтой, красной, и надевали на рубашку. Длиной он был чуть ниже бедер, с широким стоячим воротничком. Зимой кубанцы носили теплые стеганые бешметы, а летом простые, на подкладке. На бешмет надевали черкеску, которую шили из тонкого сукна, длиной ниже колен, с низким вырезом на груди, открывал бешмет, рукава делали широкими книзу, с цветными отворотами. На груди черкески были нашиты газыри, которые первоначально служили своеобразным убежищем для пороховых зарядов, а затем, с распространением скорострельных винтовок, в них вставляли особые украшения. подвязывались кубанцы тонким кавказским ремешком с жестяным набором, на который цепляли кинжал. На голове носили высокие овчинные шапки. В 40-х годах эта одежда стал главным военным строем черноморцев. Казаки каждой станицы, которые служили вместе, имели отдельные цвета, но общевойсковыми были черный (у пластунов), темно-синий (в кавалерии) и зеленый (в пушкарей).

В первых поколений черноморцев чрезвычайной популярностью пользовались копья ("Козаку без древка - что девушке без ожерелья»), но потом их заменили короткие списи9 которыми казаки владели блестяще. Вместе с одеждой черноморцы позаимствовали у черкесов и длинные кинжалы и сабли ".1

Освоение новых покубанських территорий требовало и новых волн переселенцев. Поэтому Григорию рашпили как приказном атаману выпало стать организатором последней большой волны такого переселения из Левобережной Украины и Слобожанщины. В эти края были отправлены десятки казаков-агитаторов, которые знали, что именно и как рассказывать местным крестьянам, чтобы зародить в них интерес к далекой кубанской земли. Тем более, что особенно кривить душой казакам не приходилось: они действительно жили свободной жизнью, не зная, что такое крепостничество; там хозяин был хозяином на своей земле. Статистика утверждает, что в течение 1848-1849 годов, пока длилась эта волна переселения, в Черноморию перебралось более 14 000 украинских.

Еще раньше, в 1843 году, на Кубань прибыли два полка чугуевских казаков, которые в свое время, отойдя из-под города Чугуева на Харьковщине, на новые земли, в верховья реки Кубани, основали там свое казацкое общество. Узнав, что в низовьях Кубани образовалось такое отборное рыцарство, казаки-чугуевцы, конечно, захотели присоединиться к нему, чтобы вместе жить и бороться.

Несмотря на всю свою старательность, наказной атаман Григорий рашпилем все же не пользовался какой-то особой благосклонностью у российского командования и, особенно, у царского наместника на Кавказе, но в истории украинского кубанского казачества следует свой он оставил. Поэтому не забывайте его.

Наконец, атаман Рашпиль, считавший горцев неисправимыми мародерами, которым чужды были мирные отношения, сумел тем не менее осуществить ряд гуманных и практически разумных мер для культурного сближения с горцами. Атаман и судьи встречались с горцами на меновых дворах и пунктах. Мирные бжедухи добровольно шли на суд к Рашпилю и охотно подчинялись его справедливым решениям. Чтобы лучше ознакомиться с особенностями черкесского быта, Рашпиль собирал сведения о черкесских обычаях и составил свой сборник адатов, которым руководился при разборе споров между черкесами.

Одним словом, просвещенная деятельность Г.А. Рашпиля ставила его в ряды самых выдающихся атаманов Черноморского вой-ска. К крайнему сожалению, этого крупного казачьего деятеля постигло несчастье. Лишенный, благодаря противодействию высшей администрации, возможности проявлять свою благородную и благотворную деятельность, Г.А. Рашпиль, по словам Попки, "неожиданно для друзей и недругов и наперекор своей трезвой природе, стал искать утешения в мутном фиале, отравившем не одно дарование, подорвавшим не одну силу на Руси с тех пор, как сказано: "Руси есть веселие пити". Генерал Попка совершенно правильно предполагал, что этот недуг, постигший лучшего из наказных атаманов Черноморского войска, был следствием утраты атаманом веры в возможность осуществления в жизни казачества тех идеалов, которым служил этот благородный деятель.

Положение 1842 года о Черноморском казачьем войске, опираясь на которое Рашпиль стремился обновить Черноморию, представляет наиболее полный и юридически обоснованный акт по казачьему законодательству, в котором остались следы старинных условий казачьего быта и скомбинированы новейшие изменения в этом духе.

Положение 1842 года подразделено на четыре части. "Первая часть определяет общий состав Черноморского казачьего войска, его обязанности и преимущества; вторая заключает военное и гражданское управление в совокупности; третья содержит военное управление в особенности и четвертая – гражданское управление в особенности".

В основу положения легли права казачества на землю. "Войско, – гласит 2‑й параграф положения, – владеет принадлежащими ему землями по грамотам, в разные времена пожалованным". В состав войска входили исключительно казаки, но положением допущены были дворовые люди, принадлежавшие войсковым чиновникам, и инородцы. Таким образом, в положении 1842 года законом в первый раз был нарушен основной принцип частного быта – внедрение в свободное казачье население населения военного.

При такой численности Черноморцы охраняли границы войска и поставляли полки, батальоны и артиллерию на службу вне войска. Для службы на Кордонной линии посылалась треть наличного служащего состава по очередям через два года на третий, а две трети оставались дома; в случаях же чрезвычайных, когда военные силы требовались на Линию или командировались за пределы края, две трети полков были на службе и одна по домам. В военном и гражданском отношениях Черноморское войско было подчинено военному министру по Департаменту военных поселений, а на месте, на Кавказе, находилось в ведении командира отдельного Кавказского корпуса, как главнокомандующего, и его посредника, командующего войсками на Кавказской линии и в Черномории, как местного корпусного начальника.

Ближайшим начальником войска был наказной атаман, пользовавшийся по военной части правами начальника дивизии, а по гражданской – правами губернатора. Наказной атаман назначался и увольнялся по Высочайшему повелению Правительствующим сенатом. Помощником атамана был начальник штаба, назначаемый и увольняемый также по Высочайшему повелению Сенатом.

Штаб носил название войскового дежурства и состоял из начальника штаба, дежурного штаб-офицера, старшего адъютанта и обер-офицера. Ведению войскового дежурства подлежали "все предметы военного управления в войске" – по первому отделению инспекторские и по второму – военно-судные.

Кроме войскового дежурства к военному управлению принадлежали еще три органа: комиссия военного суда, окружные начальства и станичные начальства.

Комиссия военного суда состояла из презуса, назначаемая наказным атаманом из штата офицеров, четырех асессоров, по назначению атамана, и аудитора от центрального правительства. Непосредственное наблюдение за безостановочным делопроизводством лежало на начальнике штаба. А сама комиссия вела как следственную, так и судебную части.

Черномория была подразделена на три округа, и в каждом округе было окружное дежурство, состоявшее из начальника округа, носившего название окружная штаб-офицера, из окружного адъютанта, его помощника и аудитора. Первые три назначались наказным атаманом, последний – Правительством.

Наконец, в каждом округе числилось определенное количество станиц или куреней: в Таманском – 21, в Екатеринодарском – 20 и в Ейском – 19. Таким образом, в войске было 60 станиц, но станичных правлений полагалось только 59, так как Тамань и станица Ахтанизовская имели одно станичное правление. Станичные правления составлялись из станичного атамана и двух судей и ведали военную и гражданскую части. Атаман и судьи избирались обществом станицы, и станичное правление представляло местную исполнительную власть, действовавшую на пространстве юрта своей станицы.

Войсковое гражданское управление составляли войсковое правление, войсковая врачебная управа, войсковая почтовая контора, войсковой прокурор, торговый словесный суд и полиция г. Екатеринодара. Все эти органы совершенно не касались военной части.

Войсковое правление состояло из председателя – наказного атамана, старшего члена и четырех асессоров. В правлении присутствовал также начальник штаба. Старший член и асессоры назначались по представлениям наказного атамана, и вой-сковое правление ведало дела исполнительные, войсковое хозяйство, поземельные дела, дела гражданского судопроизводства и контрольные или ревизию войсковых отчетов. Сообразно с этим, правление подразделялось на пять экспедиций, причем гражданская экспедиция ведала те же дела, что и палата гражданского суда в губерниях.

Остальные учреждения – врачебная управа, прокурор, почтовая контора и полиция г. Екатеринодара – не играли видной роли в общем управлении войском, а словесный суд учрежден был исключительно для казаков торгового сословия.

Центр тяжести гражданского управления находился в окружных учреждениях – в окружном суде, сыскном начальстве, словесном мировом суде и окружном стряпчем, точнее, в двух первых учреждениях. В каждом окружном суде были судья и два заседателя – один от чиновников и один от казаков. Судью назначал наказной атаман, а заседатели избирались чиновниками и казаками. Заседатели от казаков участвовали только в делах, касавшихся казаков и станиц, а самые суды были тем же, чем уездные суды губернского правления.

Наконец, последнюю, самую низшую гражданскую инстанцию представляли станичные правления, состоявшие из станичного атамана и станичных судей и ведавшие местные дела в пределах станичного юрта. В этом отношении, кроме станичного атамана и судей, существенное значение имели станичное общество и станичный суд. Первое было высшей инстанцией, ведавшей все станичные дела. Оно выбирало станичного атамана, станичных судей и заседателя в окружный суд, обсуждало и решало все хозяйственно-общественные дела и утверждало или отменяло приговоры станичного суда. Ему предоставлена была власть телес-ного наказания, "не причинявшего ни увечья, ни повреждения". Собственно же станичный суд ведал как мелкие уголовные дела – драки, буйства, оскорбления словом, неповиновение станичным властям и т.п., – так и дела имущественные по искам, не превышавшим 50 руб. Кроме станичного суда оставлен был, согласно казачьим обычаям, суд посредников, или третейский.

Такой характер носило управление по положению 1842 года. Законом этим несомненно были упорядочены разные отрасли управления. Существенно важным было строгое разграничение между военной и гражданской частями, при условии совершенного изолирования гражданской власти от дел чисто военных. Сузилась область зависимости для военнослужащего казака, усилилась ответственность военных властей, улучшился контроль за их действиями и военными порядками и меньше, в силу всего этого, стало злоупотреблений. Слабее это отразилось на судебных делах и гражданском управлении. Но все это было достигнуто благодаря лишь тому обстоятельству, что положение 1842 года выработано было местными деятелями.

Сверстник Рашпиля и его заместитель, как начальник штаба и исполняющий обязанности наказного атамана, Яков Герасимович Кухаренко нашел совершенно сложившиеся порядки и налаженные вой-сковые дела. Казачье управление было образовано по положению 1842 года. Кухаренко был последним наказным атаманом из черноморских казаков, с 1852 по 1855 год. Он занял это место при неблагоприятных для него условиях. Со сцены только что сошли такие крупные казачьи деятели, как Заводовский и Рашпиль, два года Черномория переживала тревоги восточной войны, в правительственной атмосфере носились признаки переустройства казачьих войск, борьба с горцами принимала характер последнего и самого ожесточенного акта кавказской войны. Все это как бы затеняло деятельность нового атамана.

Кухаренко родился в 1799 году, а на службу поступил в 1814 году. В течение 9 лет он числился сотенным есаулом, т.е. урядником, и в офицеры произведен в 1823 году, в генерал-майоры – в 1853 году. Боевая служба Кухаренки прошла исключительно в борьбе с горцами. В большинстве случаев ему приходилось действовать как зависимому от других офицеру, реже – в роли командира отряда. Только с 1852 по 1856 год Кухаренко, как самостоятельный начальник отряда, совершил несколько походов против черкесов, и эти выступления были умелыми и очень удачными. Он же отчасти руководил и защитою Таманского полуострова и Азовского побережья во время восточной войны.

Экс-атаман Кубанского казачьего войска казачий генерал Владимир Громов рассказал Денису Куренову о возрождении казачества, о взаимоотношениях казачества и власти, о нагайке как заблуждении, а также о том, что казаки не должны участвовать в разгоне митингов и демонстраций.

Громов возглавлял Кубанское казачье войско на протяжении 17 лет. Став атаманом в 1990 году, он участвовал в ключевых событиях по возрождению казачества на Кубани. В конце 2007 года был избран депутатом Законодательного собрания Краснодарского края. Помимо депутатской должности, на данный момент Владимир Громов также занимает пост заместителя председателя комитета по военным вопросам, безопасности, воспитанию допризывной молодежи и делам казачества ЗСК.

Владимир Прокофьевич, для истории России казачество, на мой взгляд, является особым романтическом мифом, пропитанным удалью, лихостью, свободным духом и даже стремлением к бунту и протесту. Кондратий Булавин, Степан Разин, Емельян Пугачев… Понимаете, о чем я говорю.

Сейчас же казачество в глазах многих людей ассоциируется не со свободой, а, скорее, с ее закрепощением. Как так получилось, что чуть ли не самые свободные люди в нашей стране за несколько столетий превратились в придворную силу, которая говорит во весь голос только тогда, когда их мнение сливается с мнением власти?

Тут нам надо обратиться к истории. Вы правильно сказали, что в XVII и XVIII веках действительно в России были социальные потрясения и освободительные народные движения. Их инициаторами были в том числе и казаки, да. Но в XIX веке все меняется. Царское правительство превращает казачество в военно-служилое сословие. После подавления восстания декабристов в 1825 году правительство Николая I осознает, что нужно приблизить к себе казачество, что оно может стать опорой государственного строя. И Николай I даже назначает наследника престола Августейшим атаманом всех казачьих войск. Сейчас многие казаки наши думают, что это был верховный атаман. Но ничего подобного. Это был символический Августейший атаман, олицетворение связи монархии и казачества. И так было вплоть до революции 1917 года.

В этот период выступлений казачества против государства практически не было. Казачество было опорой государства, служилым сословием. Казачьему войску передавалась в пользование земля государства, а казаки выдвигали тот или иной свой контингент на охрану государства, для участия в военной деятельности.

Как отнеслось казачество к упразднению монархии?

Очень спокойно. И на это тоже есть свои причины. Дело в том, что уже к началу ХХ века казачество тяготилось своим сословным положением и своей службой. Объясню почему. Вот, например, возьмем молодого казака. Служить тогда начинали в 18 лет. Первый год был подготовительным. Казак получал земельный надел, пай. Со своей же стороны он должен был обеспечить себя всем необходимым для службы. Только винтовку государство выдавало. А сам казак должен был подготовить необходимое имущество, в которое входило аж 36 предметов: сапоги, кальсоны, белье и т.д. Вот это все стоило порядка 160–170 рублей. Это были немалые деньги в те годы. А если казак шел в кавалерию, то нужно было купить еще и строевого коня, который стоил около 200 рублей. Это все большие деньги.

В казачьих семьях было много детей. Чуть ли не каждые два года дети рождались. Естественно, для них траты на подготовку к службе были тяжелым бременем. Вот у моего деда, например, было шесть сыновей. И их надо было всех обеспечить и подготовить к службе. Это первая причина.

Второй причиной спокойного отношения к упразднению монархии было то, что казаки устали от войны. К моменту начала революционных событий в стране казаки как раз возвращались с фронтов Первой мировой войны. И, естественно, уставшие.

Когда Корнилов организовывал антибольшевистское движение на Дону, то казаки к нему практически не примкнули. К нему пошли курсанты, кадеты и т. д. - порядка 3 тыс. человек. Только к лету 1918 года, когда советская власть стала проявлять свою сущность в отношении казачества, казаки опомнились и стали выступать против нее. В июне 1918 года, например, с голодающей Кубани было вывезено более тысячи вагонов продовольствия…

Так а что все-таки происходит с казачеством сегодня? Вот многие до сих пор обсуждают, нужен ли был государственный реестр…

Да, сейчас это действительно часто обсуждают. Но скажу так. Для того чтобы понять, нужен ли был госреестр казачества или нет, нужно было жить в то время. Как человек, возглавлявший Кубанское казачье войско с 1990-го по 2007 год, я знаю, о чем говорю.

В начале девяностых у нас начинается возрождение казачества. И вместе с тем в стране происходят всем известные события. Возникают политические партии различных направленностей, общественные движения. И, естественно, многие из этих партий пытались потянуть на себя казаков. А казачьи организации и сами дробились. Сначала у нас был единый Союз казаков России, а потом началось создание множества казачьих организаций. К 1995 году их было свыше 300.

То есть вы понимаете, что происходило? Одни поддерживали коммунистов, вторые - действующую власть, третьи - ЛДПР. И так далее. Полный разброд и шатание. Поэтому мы, Кубанское казачье войско, в 1992 году на своем совете решили, что нашим казакам запрещено состоять в каких-либо политических партиях. Это было прописано в нашем уставе. Надо было сохранить наше общее единство и добиваться общих целей.

Казаки, кстати, тогда во многом занимали оппозиционную сторону, власть мы тогда критиковали. Было за что. При Ельцине такое творилось… Какой-то раздрай, само казачье движение могло заглохнуть.

В местной политической жизни мы тоже активно участвовали. Губернатора Дьяконова убрали, например, потому что он не нашел понимания с казачеством. А не нашел понимания, потому что сам хотел быть атаманом войска. А тут какой-то доцент выскочил - и его избрали. Мы дважды пикетировали краевой совет, а потом закрыли выход и сказали депутатам: «Пока не проголосуете о недоверии губернатору - не выйдете отсюда». И они проголосовали.

А что все-таки с реестром?

Реестр тогда был нужен. Нельзя всю жизнь быть в оппозиции. Я говорил это многим, в том числе и атаману Союза казаков. Казачий вопрос не решишь без помощи властей. Нужно было идти на взаимодействие с государством. Поэтому, когда в 1995 году президент Ельцин подписал указ о Государственном реестре казачьих обществ, то нами было принято решение о вхождении в этот реестр.

Но хоть мы и подали документы одними из первых казачьих обществ, приняли нас самыми последними. Мы не соглашались с тем, что администрация президента пыталась навязать типовой устав для всех казачьих войск.

Мы дважды пикетировали краевой совет, а потом закрыли выход и сказали депутатам: «Пока не проголосуете о недоверии губернатору - не выйдете отсюда». И они проголосовали

А чем этот устав отличался от вашего?

Понимаете, у каждого войска своя история, своя система управления, структура, культура наконец. А нам предлагали всех под одну гребенку. У нас, например, устав предполагает в системе управления существование Войсковой рады. Я был атаманом, а по уставу председатель Рады был как бы главой парламента. Войсковая рада утверждала состав управления, могла заявить о недоверии атаману и т.д. У нас этот демократический принцип управления был в традициях. А в едином уставе этого прописано не было.

Два года в результате нам мурыжили мозги, что, мол, нужно принять этот типовой устав. Но мы не соглашались. Либо придем со своим - либо не придем вообще. И в итоге нас приняли со своим уставом.

Когда я был атаманом, то у нас всегда было так: мы не шли на такие уступки, которые бы нарушали дух наших казачьих традиций. Когда государство нам что-то предлагало, то мы могли сказать, что вот это, например, нам подходит, а вот это - нет. Мы могли и на федеральном уровне свое мнение отстаивать. Так было, например, когда я отказался отправить казаков на чеченскую войну. Если казаки служат в армии, то они должны выполнять приказ, да. Но добровольно я не соглашался никого посылать на войну. Тем более на Кавказе вопросы, связанные с казачеством, настолько сложные, что действовать надо очень тонко. Участие казаков в чеченской войне могло бы привести нас к повторению Кавказской войны.

Что касается отношения казачества и современной власти… Знаете, есть организации казачьи, которые оппозиционны и нынешнему правительству, и президенту. Но я думаю так: если мы за Россию, то мы должны поддерживать нашего президента. Я лично другого лидера России не вижу, не вижу другой реальной политической силы.

Но я всегда говорил, что наше дело - служить Родине на границе, в армии, но никогда не противостоять народу. Т.е. не участвовать в разгонах митингов, демонстраций и т.д. Я радикально против всего этого.

Приведу пример из истории. В 1905 году, когда у нас была первая русская революция, то и в Екатеринодаре, и в Новороссийске были рабочие движения, которые организовывали протесты. И власти решили направить два полка кубанских казаков, чтобы это все разогнать. Но наши деды сказали: «Нет. Пусть этим полиция занимается. Это не наше дело».

С общественным недовольством должны бороться другие структуры. Казакам не нужно в этом участвовать. Вот охрана общественного порядка - это, например, хорошо, но разгон демонстрантов - ни в коей мере.

Мне сразу вспоминается случай в Сочи. Когда в разгар Олимпиады казаки билинагайками участниц Pussy Riot.

Вот с нагайками тут вообще отдельная история. Нагайка - это не наша традиция. Я категорически против всего этого. Когда я вижу казаков-дружинников, которые ходят с нагайками, мне хочется подойти и выпороть их той же самой нагайкой, чтобы не позорились. Посмотрите на старинные казачьи фотографии. Никого вы на них с нагайками не увидите.

А как же тогда получилось, что нагайка для многих стала чуть ли не олицетворением казачества?

Тут, наверное, надо обращаться к горе-писателям, которые распространяли это заблуждение еще во время начала возрождения кубанского казачества. Они преподносили нагайку как символ власти казака, как символ казачества вообще. Но, повторюсь, все это заблуждение. Нагайка - это тот предмет, который казак использовал, когда садился на лошадь. А когда сейчас казаки не знают, с какой стороны к лошади подойти, и ходят народ пугают этими нагайками… Чести мало во всем этом.

И очень обидно, что это заблуждение распространяется иногда и через музеи, и через выступления артистов. Я всегда возмущаюсь этому. Наши казаки с нагайками ходить не должны. Если забайкальские казаки, например, сопровождали арестантов, пускай они и сейчас сопровождают их с нагайками. Наше же дело - в армии служить, на границе служить. Нечего народ пугать и вводить в заблуждение.

Вы один из тех, кто считает казачество отдельным народом, ратуете за этническую казачью идентификацию. Расскажите, как вы относитесь к высказываниям вашего преемника атамана Долуды. Он, например, в прошлом году сказал, что нужно, чтобы на Кубани был миллион казаков. А лучше - два. Насколько реально вырастить двухмиллионный народ?

Да можно и все 5 млн населения края назвать казаками. Но только казаков от этого больше не станет. В 1992 году, если я не ошибаюсь, одна социологическая служба проводила исследование - мол, сколько на Кубани живет потомков казаков. Насчитали около миллиона человек. Но надо понимать, что это все очень разные люди. Некоторые сохранили свою этническую принадлежность, сохранили понимание того, что они казаки. Таких, увы, очень мало. Большинство же утратило связь. Они никак не участвуют в жизни казачества. Конечно, можно и за их счет пополнять ряды казачества, но только есть ли в этом смысл?

Знаете, для меня мерилом принадлежности к казачеству является хотя бы элементарная способность ответить на вопрос, из какой ты станицы. Если человек даже городской, то он все равно должен знать, из какой станицы его деды и прадеды. Ну а если человек даже на такой вопрос ответить не может, то какой же это казак.

И можно было бы еще такой эксперимент провести. Сейчас пошив одежды осуществляется за счет муниципалитета. Давайте вернемся к традициям - каждый будет покупать форму за свой счет, индивидуально для себя. Сколько тогда казаков останется в строю?

Как вы относитесь к идее нашего губернатора Вениамина Кондратьева о внедрениив школьное образование Кубани казачьих классов?

Идея-то сама хорошая. Но вопрос тут в другом. Что преподается в этих классах, как это преподается и нужно ли это вообще детям и их родителям? Вот, например, наше Черноморское побережье - это же не исконно казачий регион. Но там тоже вводятся обязательные казачьи классы. Зачем? Все должно создаваться там, где в этом нуждаются, где это получает поддержку.

К тому же с кадрами есть большие сложности. Вот мне звонят и говорят: «Владимир Прокофьевич, нужен наставник казачьих классов». А это же большая проблема. Нужно найти такого казака, который бы приходил в школу и который бы каждый свой визит превращал для школьников в интересное приключение образовательное. Чтобы школьники узнавали что-то новое, задумывались об истории края. А не только слушали рассказ о том, что казаки - это патриоты, самые патриотичные люди - это казаки и что казаки - это патриоты в третьей степени. Нужна конкретика, нужны факты, нужно что-то интересное говорить. Это все тяжелая работа, на которую не каждый способен. Учитель в школе работает всю жизнь, но все равно к каждому уроку он готовится. А казак-наставник тогда и вовсе должен этим заниматься и днем, и ночью.

Казачьи классы должны формироваться только на добровольной основе. Когда с этим согласны и родители, и учителя имеют возможность все это реализовать. Чтобы воспитать настоящего казака, а не сделать что-то ради галочки, нужно провести долгую и кропотливую работу. И эта работа должна проводиться не только в школах, но и в семье - это гораздо важнее даже.

Кстати, когда говорят о миллионах казаков в крае, то я еще один путь реализации всего этого вспоминаю. Как у нас делают - берут и создают казачьи ЧОПы. Извините меня, но какое это к казачеству отношение имеет? Туда кто угодно может пойти работать. Сейчас люди в работе нуждаются. Если работу предлагают, то и казаками они готовы называться. Но надо, чтобы казачья форма не была просто формой. Очень важно, чтобы она соответствовала содержанию. Когда форма без содержания, тогда перед нами просто человек, надевающий спецодежду и идущий на работу. Это не казак.

20 февраля прошла пресс-конференция атамана Кубанского казачьего войска, вице-губернатора Краснодарского края и председателя Совета атаманов реестровых казачьих войск России Николая Долуды. Мероприятие было посвящено итогам Большого казачьего круга, который прошел 15 февраля в храме Христа Спасителя в Москве.

Портал Юга.ру записал главные тезисы выступления Долуды, где он рассказывает о Всероссийском реестровом казачьем войске, молодых казачатах, кибердружинах, скандале с атаманом Науменко, перспективах казачьей милиции и о слове «ряженые».

О создании Всероссийского реестрового казачьего войска

— По благословению святейшего патриарха 15 февраля открыл свою работу Всероссийский казачий круг. В нем принимали участие делегации всех 11 реестровых казачьих войск, а также представители некоторых общественных организаций нереестрового казачества.

Одним из главных вопросов круга было рассмотрение концепции о создании Всероссийского казачьего войска. С докладом об этом выступал я — как председатель Совета войсковых атамановых реестровых казачьих войск России. Основываясь на решениях состоявшегося в Краснодаре прошлой осенью первого Всероссийского казачьего форума , я говорил о том, что наступило время создать Всероссийское войско. Его создание даст возможность равномерно развиваться всем 11 реестровым войскам.

Реестровые казачьи войска по всей России насчитываю около 600 тысяч. Они располагаются в 80 субъектах РФ. Как не использовать этот потенциал мощнейшей силы? Этих патриотически настроенных, жаждущих служить государству и отечеству людей?

Планируется, что у Всероссийского реестрового казачьего войска будет верховный атаман. Он будет наказным. Мы пошли по этому пути, чтобы избежать конфликтов, так как каждое реестровое общество будет настаивать на своем атамане. Представлять кандидатуры верховного атамана будет Совет по делам казачества при президенте. А утверждать — сам президент.

У всех реестровых войск сохранится статус самостоятельного юридического лица. Но координировать работу всех юрлиц будет атаман, а штаб и правление будут находиться в Москве.

Все подготовительные мероприятия должны завершить до ноября этого года. После этого планируется проведение казачьего круга в Москве, на котором будет объявлено о создании Всероссийского реестрового казачьего войска.

О проекте федерального закона «О казачестве»

Власти Кубани направили проект федерального закона «О развитии российского казачества» на экспертизу в Минюст РФ. Концепция и проект закона разрабатывались у нас в крае в прошлом году. Самое главное, что статус казачества в документе определен как особая форма государственной и социальной жизни самостоятельного народа. Именно народа и никак иначе.

Действующая нормативная база лишь отражает отношение государства к казачеству, но не определяет основные права и обязанности казаков и предназначение казачьих войск в общегосударственной системе. Именно поэтому крайне необходим абсолютно новый правовой акт, в котором статус казачества будет закреплен на государственном уровне. Мы будем прилагать усилия, чтобы синхронизировать принятие федерального закона с процессом создания Всероссийского реестрового казачьего общества.

О противниках создания Всероссийского реестрового казачьего войска

Противники есть, были и будут. Но это не реестровые казаки. Это казаки общественных организаций. Мы у нас на сайте разместили ответ этим писателям, которые эти писульки пишут . Пусть они сначала покажут, что они сделали для развития казачества на своих территориях. Они вот критикуют, что не нужно всероссийское войско, не нужно реестровое. Но мы — казаки Кубанского казачьего войска — можем показать, что оно нужно, что у нас много получается. Да, что-то не получается, но иначе невозможно.

Критиковать легче всего. Но вы сначала предложите что-то другое. А вот так просто заниматься критиканством — низко и подло. Ведь кроме критики, абсурдной критики, ничего и нет. К тому же настоящий казак должен понимать, какая сейчас международная обстановка. Сейчас как никогда нужна консолидация всех здоровых сил нашего общества. Нужен кулак, иначе потом ведь отрубят по одному пальцу.

О финансировании Всероссийского казачьего войска

Пока об этом рано говорить, оно еще не создано. Но думаю, что будет так. Первое — отчисления от каждого из 11 реестровых войск. Второе — оказание помощи со стороны инвесторов. Третье — какое-то оказание помощи и со стороны государства.

О чинопроизводстве и «ряженых »

У нас определено чинопроизводство. Ведь вы помните, раньше погоны цепляли все, генералиссимусы ходили. Противное обидное слово «ряженые» было. Оно ушло сейчас из обихода. Конкретно у нас на Кубани ушло, его нет. Ну да, где-то кто-то может себе позволить, но мы боремся с этим.

Чинопроизводство определено — только для реестровых войск. Общественники — пожалуйста, можете ходить в кителе, в черкеске, но погоны не смейте надевать. Потому что это только для реестровых казачьих войск. Определено указом России. Конкретная форма одежды для каждого казачьего войска. У кубанского — такая, у терского — другая, у донского — своя.

Дети, которые обучаются в казачьих корпусах и школах, — они совершенно другие уже дети, поверьте мне

Николай Долуда, атаман Кубанского казачьего войска

О казачьей молодежи на Кубани

Мы на Кубани серьезно занимаемся патриотическим воспитанием подрастающего поколения. Для этого у нас создан Союз казачьей молодежи , который сейчас насчитывает практически 85 тыс. детей школьного возраста. Это огромнейшая армия. Это детки, которые обучаются в 3 тыс. казачьих классов и семи казачьих корпусах. Уверен, что из этих детей выйдут будущие атаманы хуторских, станичных, городских, районных казачьих обществ. Они все изучают историю, культуру, традиции казаков. Дети, которые обучаются в казачьих корпусах и школах, — они совершенно другие уже дети, поверьте мне.

Эти дети очень образованны, значительно знают историю и традиции казаков — даже лучше, чем некоторые атаманы. Они уважительно относятся к старшим, к труду. «Отечество» и «Родина» для них не пустые слова. Эти слова передаются из поколения в поколение, на генном уровне передаются. Это очень важно.

Все учащиеся кадетских корпусов и казачьих школ ходят на занятия только в казачьей форме. Все — и мальчики, и девочки, с 1 по 11 класс. И они уже не стесняются этой одежды. Раньше было неловко некоторым, да. Сейчас — нет.

Каждый год мы проводим военно-полевые сборы. Ведь казак — это в первую очередь защитник. И очень важно, что с нами выходит на сборы большое количество детей. 7 тыс. взрослых и 800 детей из казачьих классов. И так каждый год.

О военной и государственной службе казаков

Каждый год около тысячи молодых казаков мы отправляем на службу в Вооруженные силы. Для каждого реестрового войска определены конкретные части, куда отправляются служить казаки.

Кроме того, сейчас по договоренности с руководством Росгвардии начинаем свою роту комплектовать. Одна рота уже укомплектована — в одном из населенных пунктов Краснодарского края. Это в качестве эксперимента пока. Но такую работу мы будем продолжать. Посмотрим, как будет организована служба казаков в Росгвардии. Может, будем комплектовать далее.

Также 1 тыс. 652 казака занимаются охраной общественного порядка на постоянной основе. Чтобы это получилось, мы заключили соглашение с главным управлением внутренних дел края. Также у нас есть соглашения с краевым пограничным управлением, с министерством лесных ресурсов и министерством по чрезвычайным ситуациям. На основе этих соглашений мы расписали, какое количество необходимо каждому ведомству.

Что касается охраны общественного порядка: под 1 тыс. 652 казака выделены денежные средства из краевого бюджета. Но есть один нюанс. Эти соглашения пока может заключать только регион, но при Всероссийском реестровом казачьем войске мы сможем напрямую взаимодействовать с федеральными министерствами по видам госслужбы.

О кибедружинах

К идее кибердружин я отношусь очень положительно. Они только начали работу в университете Разумовского . И буквально в марте или апреле мы намерены своих представителей отобрать и направить на обучение в этот университет. Это нужная и необходимая работа.

Я пока не могу вам сказать ни про статус кибердружин, ни про то, когда они появятся у нас в крае. Рано еще об этом говорить. Пока мы только подбираем наиболее продвинутых людей и собираемся отправить их на обучение в Москву. 20-30 человек.

О связях с зарубежными казаками

Мы ни в коем случае и сейчас не прерываем связи с теми казаками, чьи родители или предки уехали из России. До сих пор, как бы это ни показалось странным, мы поддерживаем связи с Кубанским казачьим войском за рубежом — в частности с США. Совсем недавно к нам на Кубань приезжал его атаман Александр Певнев со своими коллегами. Они побывали на наших сборах, в наших станицах.

Также мы поддерживаем связи с сербами, где захоронено огромное количество казаков, которые в 20-х годах прошлого века выехали из страны. Поддерживаем связи с представителями Греции, где на Лемносе тоже захоронены казаки. Совсем недавно, в конце прошлого года, я встречался с делегацией из Греции, где мы обсуждали перспективу различных совместных мероприятий.

Для нас это актуальнейшая тема. И на казачьем круге это было проговорено — как важно способствовать возвращению наших казаков, которые уехали из России. Но это огромнейший объем работы, конечно.